МОЛИТВА ДАРИТ ПОКОЙ Архимандрит Андрей (Конанос)
Как трудно сосредоточиться и помолиться! Очень легко говорить, очень легко осуждать, очень легко обсуждать, очень приятно говорить о чем-нибудь хорошем, но очень трудно перебороть свой ум и душу и войти глубоко в себя, прекратить вести разговоры — и почувствовать Бога и Его прикосновение к душе. Это и значит молитва — прикасаться к Богу, убегать от своих мыслей и погружаться вглубь, туда, где, как написано на вывесках некоторых ресторанов, на заднем дворе у нас есть сад.
Внутри нас есть сад, пространство молитвы, то есть место, где ты перестаешь думать, как ты высок, красив ли, женат ли, есть ли у тебя деньги, — ты входишь туда, где вообще не существует помыслов и действует уже не ум, а душа, т.е. входишь глубоко в себя. Если мы войдем туда, то для нас больше не будет существовать никаких проблем. И даже самый тяжелый раковый больной, если помолится и войдет в этот сад, то поймет: «У меня нет рака. Это у чего-то другого рак: у моего тела, моей руки, ноги, печени, но я как душа в час молитвы удаляюсь, ухожу куда-то в другое место. И меня больше не занимает ни рак, ни болезнь, ни смерть, и я чувствую присутствие Бога, Который есть жизнь, свет, здоровье, любовь».
Святые это очень сильно чувствуют. Например, когда св. Нектарий Эгинский молился, будучи голоден, поскольку ему нечего было есть, и постучали в дверь, чтобы принести ему еду, так как он уже три дня не ел, то он этого не услышал. А почему? Потому что находился в саду своей души.
Он был там и ничего не чувствовал, однако мы не таковы. Мы молимся и тут же идем к священнику и говорим:
— Ой, мой ребенок! Что же с ним будет, он когда-нибудь вообще женится? Он же до сих пор еще не женат! У моего сына нет работы! Мой муж болен!
То есть мы прошли через молитву, но наше беспокойство никуда не делось. Мы молимся, но в большинстве своем продолжаем оставаться расстроенными, взволнованными, унылыми, нервными, истеричными, ругаемся и ссоримся, и это после молитвы. Как же такое объяснить? Ведь это очень странно — войти в храм, помолиться — и вместо того чтобы успокоиться, продолжать оставаться напряженным.
Вопрос в том, а действительно ли мы молились? Может, мы вовсе и не молились? Может, мы просто произносили какие-то слова, не понимая их, как попугаи?
Вот кто-то взывает: «Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое…» — и вскоре говорит тебе:
— Я испытываю такое одиночество!
А только что говорил: «Отче наш», то есть «Отец мой, Боже мой». Однако нас это вообще не касается, как будто идет дождь, а мы держим зонтик, и дождь стекает по нему куда-то. Ты не можешь взывать: «Отче наш» — и тут же после этого говорить: «Я чувствую себя таким одиноким, ненужным, меня никто не любит!» Значит, твоя душа не прикоснулась к Богу, ты еще не вошел в сад, ты еще остаешься вовне, на поверхности, в помыслах, мыслях, безумии.
Мы — это не наши мысли. Наши мысли способны свести нас с ума, поэтому некоторые из вас и ложатся в 12, пересмотрев все фильмы и сериалы, турецкие и греческие, — и лишь под конец ты устаешь и говоришь: «Лягу-ка я спать!» Ну, что вы смеетесь? Может, вы ничего подобного не смотрите? Это правда, некоторые люди очень много смотрят телевизор. И вот ложишься ты в 12 часов, а засыпаешь в 1:30.
— А почему ты никак не уснешь?
Она мне говорит:
— Я не могу, я думаю.
— О чем же ты думаешь?
— О том, что я буду делать, о будущем детей, о работе, здоровье, о том, что с нами будет завтра!
— А что это всё такое? — спросил я ее.
— Это мысли, помыслы.
— И покажи мне, где же они? Может, они где-нибудь здесь или там? Нет, их нет нигде. Они в вашем уме, т.е. это ваши фантазии.
Молитва хочет положить конец этому. А воображение вынуждает нас страдать.
Молитва — это не фантазия, а соприкосновение с Богом, живущим в нашем сердце. В Священном Писании сказано: мы Им живем и движемся и существуем (Деян. 17, 28). Движемся, живем и дышим в Боге. Бог здесь. Каким образом Он здесь, я не знаю, но Он здесь, и мы в Нем, а Он в нас — Его любовь, тепло, благословение, милость. Он повсюду: в твоей комнате, спальне, на кухне, во дворе, на улице, в метро, — куда бы ты ни пошел, ты можешь почувствовать, что Бог рядом с тобой.
Ты иногда заглядываешь в зеркало, чтобы посмотреть, что оно показывает? А прославляешь Бога за то, что видишь?
Кто-то сказал мне:
— А что я там вижу?
— Себя видишь. Поэтому, когда смотришь на себя, помолись и скажи: «Боже мой, благодарю Тебя за то, что вижу! Ты сотворил меня, Ты дал мне жизнь!»
Где ты был всего несколько лет тому назад и где будешь еще через несколько лет? И за каждую свою морщину, которую видишь, говори Богу: «Благодарю! Потому что я за свою жизнь прошел через всякое и так созрел». Морщины — это хорошо, потому что они скрывают огромную историю, огромную боль, огромную борьбу.
Молитву, говорит прп. Никодим Святогорец, ты можешь возносить в течение дня по любому поводу [1]. И знаете, как он называет эти молитвы? Стреляющими молитвами, то есть они как стрелы — ты отправляешь стрелу Богу, говоришь Ему маленькую молитву: одну минуту утром, одну минуту у духовки, у которой стоишь, одну минуту — когда ждешь автобуса, — где бы ты ни был, ты всюду можешь молиться.
Одна госпожа чистила фасоль и на каждую фасольку возносила по молитве — о своих детях, о близких, перечисляла их имена:
— Господи Иисусе Христе, помилуй рабу Свою такую-то, — и на ум ей приходили разные имена.
Вскоре душа ее согрелась от молитвы. Потом, однако, на ум ей пришла свекровь, и молитва ее тут же прервалась, ум снова заработал. Ум — это ведь поверхность, а глубоко в саду — молитва, и знаете, что ей сказал ум?
— Свекровь сделала твою жизнь невыносимой! Неужели ты будешь молиться о ней?!
Но поскольку душа ее уже усладилась и пребывала «в саду», то она не замедлила ни в ненависти, ни в неприязни, ни в злобе, а что сказала?
— Господи Иисусе Христе, помилуй ее! Помоги ей! Ибо я чувствую сейчас единство с ней.
По-настоящему молиться — значит ощущать единство со всеми: с мужем, женой, детьми, соседом, ближним, который мучает тебя по жизни. Единство.
Когда муж возвращается с работы, и ты не можешь сказать ему доброго слова, это значит, что молитва, которую ты совершала, не преобразила, не изменила и еще не коснулась тебя. Когда Божия молитва коснется и переменит тебя, ты должна испытывать любовь ко всем. Не насильно, а чтобы она шла у тебя изнутри, чтобы ты чувствовала, что «мы с мужем заодно. Благодаря этому человеку я стала супругой, родила своих детей, завела семью и дом и смогла любить».
Знайте, что наши души в глубине своей любят друг друга, а умы друг друга не переносят. Поэтому, когда закончится литургия, кого бы ты ни увидел возле себя, ты его любишь. Но через 15 минут опять начинаешь вспоминать, что он тебе сделал и какой он. Кто же стал выходить тут снова на поверхность? — Ум, мысли, то, чему нас научило общество:
— С этим не разговаривай! Держись от него подальше! А этому отомсти! Этого накажи!
Тогда как душа наша любит всех людей. Поэтому маленькие дети любят всех, и для них нет «наших» и «чужих». Если скажешь ребенку: «Не говори бабушке, что мы положили в шкаф деньги!» — он обязательно пойдет и скажет ей об этом: «Бабушка, а мама положила вот сюда деньги! Она сказала мне, чтобы я тебе не говорил!» Да, потому что ребенком движет не ум, а душа, а душа не знает границ: «Вот этот хороший, он друг, а этот плохой, враг!» Ребенок любит всех.
Поэтому глубоко в душе ты никого не ненавидишь. Внешне же мы ненавидим, испытываем неприязнь. Поэтому я и говорю, что если мы научимся молиться, то будем любить и трудных людей, и они будут нам симпатичны, и мы поймем, почему они делают то, что делают.
Одна госпожа сказала своему духовнику:
— Отче, я не могу полюбить Бога, потому что Его не вижу! Где мне ощутить Его в своей молитве? Даже когда я причащаюсь, я Его не чувствую. Я не понимаю, что такое Бог. Где мне почувствовать Его?
И он дал ей хороший ответ:
— Ты права. Нелегко полюбить Бога, потому что Он невидим. Но ты полюби хоть что-нибудь, что видишь, начни с чего-нибудь осязаемого. Ты что-нибудь любишь в своей жизни?
— Я живу одна.
— А что ты любишь? У тебя что-нибудь есть?
— Я скажу вам, но только это не очень духовно, не упрекайте меня. Да, я кое-что очень люблю.
— А что?
— У меня есть собачка, отче. Я ее люблю.
— Ничего страшного, слушай. Ты начнешь с этой малой любви. Ты ведь ее любишь, кормишь, купаешь, причесываешь, выгуливаешь, заботишься о ней, то есть выходишь из своего «я», думаешь о другом создании и любишь его. Так ты научишься любить Бога.
То есть научись заботиться о ком-нибудь. Человек, который направлен только на свое «я», на свои проблемы, не может полюбить, не может приблизиться к Богу. Поэтому многие женщины и молятся ради своих детей, а многие дети ходят в церковь ради бабушки.
В школе, где я преподаю, один ребенок сказал мне:
— Отче, я хожу в церковь, потому что здоровье моей бабушки в опасности, и я делаю это ради нее, чтобы Бог ее исцелил.
Это один способ приблизиться к молитве — ради кого-то другого. Помолись о ком-нибудь другом, если не можешь о себе: о своем ребенке, муже, о какой-нибудь новости, которую видишь по телевизору, о ком-нибудь, кого ограбили и убили. Это очень хорошо — молиться о ком-нибудь другом, чтобы вводить его в свою любовь, в Божию любовь, и успокаиваться после этого, спать по ночам.
И если ребенок никак не возвращается домой, ты помолись и предай его Богу. Оставь его на Бога. А мы не оставляем его на Бога, молимся, и сердце наше уже готово выскочить из груди от волнения, тогда как настоящая молитва означает, что «я поставил своего ребенка пред Голгофой, увидел Христа, как Он его обнимает, окутывает Своим святым светом Воскресения. Я оставил своего ребенка Пресвятой Богородице и лег спать. Я ничего не сделаю, если буду бодрствовать, если буду названивать по телефонам, и не успокоюсь, если буду за ним следить».
Доказательством того, что молитва коснулась нас, служит спокойствие. Спокоен ли ты после своей молитвы? Тогда ты на верном пути. Смущен ли? Посмотри на себя. С нами такое бывает: вместо того чтобы утихомириться, мы начинаем смущать Бога. Помните, когда корабль с апостолами начал тонуть и Господь был на нем? Христос что делал, когда корабль был в опасности? Спал. То есть? Он был спокоен. А почему? Потому что всецело предал Себя любви Отчей.
Ученики видели, что Он спит, и вместо того, чтобы последовать Ему и самим успокоиться, сделали то, что делаем все мы, — разбудили Его и сказали:
— Извини, пожалуйста! Тебя что, не волнует, что мы тут утопаем и ужасаемся? Проснись, чтобы взять немного от нашего стресса и паники!
И вместо того, чтобы перенять спокойствие Христа, они хотели передать Ему свое собственное беспокойство. Господь встал и сказал:
— Что вы так боязливы, маловеры? (Мф. 8, 26)
Простер руку, и всё утихло: море, воздух и волны.
Это тайна — довериться в молитве Богу во всех своих проблемах и успокоиться. Успокойся. В противном случае мы преждевременно стареем, заболеваем, изводим себя, и это поражает и наше тело: начинаются головные боли, боли в желудке, какие-то еще непонятные недомогания, прыгает давление, растет сахар — возникают проблемы со здоровьем из-за сильных переживаний. А переживание — это что? Оно означает, что мы не прикасаемся к Богу.
Кто-то сказал мне:
— Бог добрый, но если я тоже не сделаю что-нибудь?
Я сказал ему:
— Делай! Ты вот что сделай — доверься Богу! Предоставь проблему Богу! А что ты еще сделаешь?
Одна женщина делала это для своего сына, и он сказал мне:
— Отче, я хочу найти себе подругу, но не могу!
— А почему?
— Как только познакомлюсь с какой-нибудь, то через неделю-другую всё рушится.
— А ты хочешь жениться?
— Нет, не хочу. Но я хочу немного развлечься, я же молодой. Ты можешь мне помочь?
— Что я должен сделать? Не понял.
— Объяснить мне, почему у меня всё рушится!
Мать его стояла впереди, потом она тайком рассказала мне о нем:
— Сказать тебе, отче, в чем тут дело? Это я стою за всей этой историей. То есть что было? Сначала я сходила с ума. Постоянно следила за ним: куда идет, с кем он, таскала телефоны, чтобы тайком прочитать его SMS-ки, рылась в вещах, и в конце концов устала. Однажды в молитве ко святому Харалампию я дала обет и сказала: «Святый Харалампие, я устала. Отныне молю тебя: когда сын делает неправильные вещи, ты ему всё порть! Но когда захочет жениться, станет серьезным и захочет создать настоящую семью, то прошу тебя: распахни перед ним все двери».
Она получила внутреннее уверение:
— С тех пор я успокоилась, и теперь пусть делает, что хочет! — сказала она.
И так оно и было, пока не пришел час, и сын не сказал ей:
— Надоело мне мотаться и пытать счастья то тут, то там!
И тогда всё устроилось благословенным и прекрасным образом.
Доказательство живой молитвы — спокойствие души. При всем том эта женщина много не спала, потому что однажды муж ее сказал мне:
— Отче, скажи ей, чтобы она спала на постели, а то я просыпаюсь часа в 4 и вижу ее уснувшей на полу. Она молится, и от переутомления сон похищает ее, и она так и спит на полу.
Таковы чудеса молитвы. Если хочешь увидеть чудо, надо посвятить себя молитве, отдать время, сердце, покой, молиться по четкам. У нас нет времени на это, потому что мы целый день занимаемся чем угодно, только не молитвой: покупками, работой, готовкой, стрессами, телевизором, фильмами, сериалами. А молитва? Мы не успеваем, мы уже зеваем. Идем спать и крестимся:
— Ну давай, спокойной ночи!
А потом удивляемся: «Ну почему Бог не совершил чудо?» А как Ему его совершить? Чтобы Он его совершил, нам надо предать себя Ему.
Если уж у вас так нет времени на молитву, вложите молитву во всё, что делаете. Молитесь во время работы, по дороге, всюду, где вы находитесь. Отправляясь спать, помолитесь умной молитвой и скажите, перед тем как заснуть: «Христе мой, благослови меня, прости меня, помоги моим детям. Благодарю Тебя за всё!»
Святые говорят, чтобы ты молился и дыханием, с помощью своего дыхания. Однако это довольно высокий уровень — делайте это по 5 минут, не больше. То есть когда делаешь вдох, говори: «Господи Иисусе Христе», — а на выдохе: «Помилуй мя», — следя за своим дыханием и не думая о другом. Здесь нужна сосредоточенность. Если ты не сосредоточишься, то не увидишь чуда, не почувствуешь сада, который таишь глубоко в себе.
Нужна здесь еще и вера. Например, у девушки есть какая-то проблема, и она хочет выздороветь. Идет к врачу, совершает молитву, но на пути к нему говорит себе: «Трудное это дело! Не думаю, чтобы я смогла выздороветь!» И это не помогает, потому что у нее отсутствует вера. Верить — значит видеть здоровье, которое Бог уже шлет тебе; верить на молитве означает видеть, как приближается твой зять, которого ты ждешь не дождешься для дочери, а не говорить: «Ой, через что мы прошли! Это исключено, чтобы она вышла замуж!» — и между делом возносить какую-нибудь молитву. Какой смысл во всем этом? Нельзя так молиться и верить в неудачу.
Очень важно верить в чудо. Что, у тебя нет ребенка? Верь, что родится ребенок, и так и молись.
Мы выросли, не надеясь на собственный ум:
— У тебя не получится! Ты сделаешь ошибку! Исключено, чтобы это получилось. Приготовься, он уже уходит!
Нас заставили чувствовать, что мы негодные, неспособные, что всё в жизни у нас будет идти наперекосяк. А некоторые даже проклинали своих детей:
— Да чтоб тебе век счастья не видать!
И в конце концов они в это поверили. Во что?
— Что у меня не будет счастья. Я не могу, у меня не получится, я одинок, у меня нет сил!
Ты поверил в это так сильно, что сейчас, когда молишься, у тебя уже нет никакой надежды на себя. Но это весьма прискорбно. И в этом кроется причина того, что сегодня не происходит чудес по нашей молитве. У нас нет живой надежды на то, о чем мы молимся. Это видно на девушках, желающих выйти замуж. Одни из них живут в ожидании, а других охватывает уныние:
— Ой, отче, я устала. У меня не получается, я не смогу выйти замуж!
Ну зачем ты это говоришь? Где твоя вера?
— Я пробовала пару раз, но ничего не получается.
Не говори: «Ничего не получается», — потому что если ты скажешь так, то Бог ответит: «Да будет тебе по вере твоей, дитя Мое!»
Скажи, во что ты веришь? В неудачу? Тогда у тебя ничего не получится. Твой ребенок идет на экзамены? Верь, что он сдаст, надейся, видь это, прикасайся к этому верой. Это великое дело!
Мне чрезвычайно нравится чудо, которое Господь совершил над десятью прокаженными, которым Он, прежде чем исцелить, сказал:
— Пойдите, покажитесь священникам (Лк. 17, 14).
Они были прокаженными. И Господь говорит:
— Хотите, чтобы Я вас исцелил?
— Да, Господи!
— Тогда идите к священникам и покажитесь, что вы исцелены.
Вы не видите здесь ничего абсурдного? Он ведь их еще не исцелил. Они были прокаженными, а Он говорит им: «Идите!» Я бы сказал Христу:
— Чтобы я пошел и показал что? У меня ведь проказа! Ты меня исцели сначала, и чтобы я потом пошел и показал, что я исцелен.
Господь, однако, сказал:
— Нет! Вы идите до того, как Я исцелю вас!
То есть что? Поверьте в это! Почувствуйте это! И они поверили и сказали:
— Мы идем!
И в Священном Писании написано: И когда они шли, очистились (Лк. 17, 14). Пока они шли, очистились. Их вера по пути не говорила им в душе: «Мы не выздоровеем! Да что мы теперь делаем? Это же абсурд?» Нет! Я верю, и моя вера меня орошает. Сердце мое расцветает, и я желаю своего здравия. Это великое дело.
Поэтому все врачи говорят, что человек, который верит в Бога и имеет такую молитву, — по врачам ли он ходит, на операцию ли идет, лекарства ли пьет, — он восстанавливается намного быстрее других, потому что его душа процветает через веру, он надеется, уходят тоска, депрессия, разочарование, твердящее тебе: «Ничего у меня не получается, моя жизнь — сплошной мрак».
Если ты будешь говорить, что твоя жизнь так мрачна, и поверишь, что она мрачна, то она такой и будет. Поэтому когда вы утром просыпаетесь, и соседки спрашивают вас, что новенького, вы не говорите: «Да ну, что там новенького? Ничего, всё то же самое. А что поделаешь? Всё то же самое, сплошной кошмар». Не говори этого. А знаешь почему? Потому что это слышит всё твое тело. Все твои клетки слышат это, и если ты 365 дней в году говоришь, что ты окаянен, что твоя жизнь тяжела, что ты ничего не сможешь, то в конце концов это в тебя входит и напояет тебя. Поэтому говори: «Слава Богу! Всё будет хорошо! Бог всегда посылает мне дары!»
Поэтому Церковь говорит тебе: молишься ли ты? Начни со славословия и противопоставь себя искушению, желающему, чтобы ты стал роптать. То есть без ропота, а со славословием!
— Но, — говорят, — нам не за что славословить!
Нет, есть, ты скажи: «Слава Богу!» Тебе есть за что! Скажи: «Слава Богу», — и Он пошлет тебе и остальное.
А принимать таблетки от давления — это ничего, вы говорите: «Слава Богу, что в наше время есть таблетки!» Потому что в прошлом у людей их не было, и они мучились. За всё говорите: слава Богу! Почему? Потому что если вы не скажете этого, молитва не вознесется к Богу, и вы останетесь со своим ропотом.
Самый хороший подарок для меня — когда встречается человек, который не плачется, не ропщет, не издает постоянно недовольства и ропота, а говорит: «Всё хорошо!» В противном случае, идет ли снег? «Ой, как валит! Да как же мы пойдем туда-то?» Жарко ли? «Ой, сегодня просто дышать нечем, я задыхаюсь!» Идет ли дождь? «Ой, мы скоро сгнием тут от сырости, покроемся плесенью!» И спрашиваешь его: а чего ты хочешь? Чего? И чего ищешь?
А знаете, почему мы так делаем? Потому что не вошли в сад, который внутри нас. Если ты войдешь глубоко в свою душу и найдешь жемчужину, которая есть Божия благодать, то больше не будешь плакаться, и ничего тебе мешать не будет. Всё хорошо! Не виноваты перед тобой уже ни муж (жена), ни ребенок, ни твои родители. Проблема ведь в нас. Если мы обретаем покой в себе, тогда все люди вокруг становятся хорошими. И никто нам не мешает. Отгоните же от себя все жалобы, и тогда будете молиться правильно.
Я думаю, мужья склонны к тому, чтобы укорять, но согласитесь, что некоторые женщины делают это еще больше. Не надо укорять и плакаться. Об этом меня попросил один мужчина, сказавший мне:
— Моя жена ходит в церковь, но у нее есть такой недостаток. Если можешь, скажи ей, чтобы она перестала.
Я спросил его:
— Какой? Что мне сказать ей?
— Да всего одно, отче, всего одно, и наш дом в тишине и молитве стал бы раем!
— Скажи же, о чем ты говоришь.
— Да чтобы она не роптала, чтобы не бубнила, чтобы не стало больше того, что ее всё время раздражает и что в чем-то виновато.
Я сказал ему:
— А ты можешь привести пример? Всего один?
— Приведу один, но могу привести их много. Вот возвращаюсь я с работы, и поскольку работа у меня физическая, то я не могу строго поститься. Если не съем куска мяса, я уже на ногах не стою, я могу свалиться! Но скажу тебе, отче: подала она мне однажды в пятницу отбивную котлету, и это обернулось для меня сущим мучением. Я ем, а она так и ходит вокруг стола и говорит без умолку — то плачется, то негодует, и всё ей не так: «Ну как ты ешь! Да не роняй ты эти крошки! Во сколько ты вернулся домой?» Без конца. Я сказал ей: «Ну ладно, детка, дай мне поесть спокойно!» Так нет же! Она всё равно продолжала.
Он повернулся и сказал мне:
— Отче, если принять во внимание всё это, то эта котлета совсем не была для меня скоромной, она стала хуже постной! Я уверен, что Бог вменил ее за постную, потому что я не ел ее спокойно, а с руганью и ропотом. И как эта женщина может сейчас молиться? — сказал он мне. — Что она говорит Богу, хотел бы я понять? Что она говорит Богу, если всё вокруг ей в чем-то виновато?
Кто молится Богу, тот доволен всем и вся. И никто нам не мешает. Если ты нашел Бога, то доказательством тому служит твое счастье. Счастлив ли ты? В какой-то мере? Если счастлив, это значит, что ты обрел радость, которая больше всякой другой радости, и это есть соприкосновение с Богом. А если не нашел этой радости, то ты по справедливости ропщешь, разражаешься, плачешься и прочее.
Продолжение следует
ИДИ В ХРАМ, ТАМ ТЫ НАЙДЕШЬ СВЕТ
Иди в храм, там ты найдешь Свет. Христос пришел не для того, чтобы мы слушали радиопередачи, а чтобы мы имели живую связь с Ним, с нашими братьями. Встань же и иди в церковь, помолись, найди какого-нибудь священника в ближайшем храме, чтобы он прочитал над тобой молитву, коснулся тебя епитрахилью и в тебе воссиял бы свет. Чтобы в сердце твое вошло Божественное сияние и ты по-другому стал видеть жизнь. Чтобы он сказал тебе, чтобы ты причастился, и Христос вошел бы в тебя.
В одной из молитв перед Святым Причащением говорится, что оно «ум питает дивно». Святое Причастие питает ум, поскольку оно – Тело и Кровь Христовы. Но Святое Причастие – пища и для тела, и для души, оно очищает ум, и ты начинаешь видеть всё по-другому.
Ты на короткое время можешь забыть о своих проблемах, однако они существуют. Давай я немного огорчу тебя, чтобы ты почувствовал разницу, чтобы ты увидел игры ума. Сейчас я могу сказать тебе что-то, от чего твой ум опять начнет выходить из равновесия и заболевать, если примет это. Вспомни только о своих долгах, болезнях, ребенке, скорби, которая у тебя была или еще есть, о результатах исследований, которые получишь завтра, и что-то тебе подсказывает, что они не будут отличными; о результатах, которые получил вчера; об операции, которую тебе предстоит сделать.
Это всё – что оно такое? Оно существовало и до начала радиопередачи, но ты сейчас что сделал? Ты переключил свой ум на что-то другое, и всё это неприятное автоматически отпало. А когда ты снова начинаешь думать о тревожных вещах, расстраивающих твою душу, тогда ты говоришь: «Ой, весь мир вокруг меня изменился!» Нет, мир вокруг тебя не изменился, он тот же самый, что был и раньше, а вот ты действительно меняешься. Поэтому Господь говорит:
– Посмотрите на птиц небесных и успокойтесь, доверьтесь, предоставьте всё Богу, предайте себя. Посмотрите на цветы, как они прекрасны, какими красивыми создал их наш Небесный Отец, – говорит Христос, – хоть и всего на несколько дней, но сколько они всего выдерживают! Они прекрасны, и даже царь Соломон в Ветхом Завете не одевался так красиво во всей своей великолепной царской одежде.
А что делают цветы? Они предают себя. Кому? Свету, кислороду. Они смотрят на Бога, на солнце и поглощают лучи. И ты делай то же самое: доверься, предай себя, стяжи ум, подобный уму ребенка, который, если скажешь ему что-нибудь неприятное, этого не понимает. Если скажешь ребенку:
– Знаешь, а у мамы с папой больше нет денег!
Он скажет:
– Ничего, мы возьмем машинки и будем играть с ними! Нам будет весело! Мы будем играть целый день!
Его ум не привык к смятению, панике и депрессии, которые охватывают нас, остальных, считающих себя очень умными. Его ум прост, невинен, несложен, девствен и видит жизнь в целом, а каждое новое событие – как новую неожиданность и изумление. Детский ум не возвращается к прошлому, а смотрит только вперед. Мы же оглядываемся на прошлое и говорим:
– А-а-а, вчера мне не повезло, значит, не повезет опять.
Мы принимаем это как вывод. Мы делаем заключения своим больным умом, поэтому и впадаем в тоску, поэтому у нас и нет отваги, чтобы бороться по жизни, поэтому мы с легкостью и бросаем всё, поэтому с легкостью прогибаемся, поэтому кто-нибудь и хочет покончить с собой, положить своей жизни конец. А почему?
– Потому что он меня бросил!
– А помнишь, твою подругу тоже кто-то бросал, а она что сказала? «Я что, ему не нужна? Тогда пойду вперед по жизни с кем-нибудь другим». Вы обе пережили одно и то же. Почему же ты сказала так, а она говорит: «Я буду жить! Я сделаю себе такой подарок: жизнь, здоровье, равновесие, веру, молитву. Бог меня не бросит!»
Один и тот же случай, но подход к нему разный. Потому что твой ум мятется, тогда как ум твоей подруги стойкий. Она молится и поэтому посмотрела на всё без паники, без стресса, сводящего человека с ума и приводящего к преждевременной смерти людей, которые выбиваются из колеи и отравляются такими отчаянными проблемами.
«Не заботьтесь, – говорит Господь, – успокойтесь, вы не можете изменить положения дел тем, что впадете в стресс, успокойтесь и тогда измените его». Ты не можешь найти ключей, которые потерял дома, в безумии бросаешься туда и сюда, но так ты еще хуже потеряешь их, они еще дальше спрячутся. Поэтому сначала успокойся и потом посмотришь на всё более хладнокровно.
Я не говорю, чтобы ты ничего не делал. Все мы что-нибудь делаем, но Господь говорит: Не заботьтесь, то есть прикладывай усилия, но не так, чтобы заболеть от этого. Делай, что делаешь, но без того, чтобы тебя охватывала тревога и ты не мог ночью заснуть. Чтобы вечером, ложась спать, ты закрывал глаза и тут же засыпал. А ты ворочаешься на своих простынях, собираешь их в клубок, и пройдет еще пару часов, пока сон сморит тебя. А спишь ты так мало из-за своего ума, блуждающего среди безысходностей и терзаний.
Христос говорит: «Прекратите это!» Вы, конечно, будете трудолюбивы, не будете сидеть сложа руки, будете активизироваться, однако не таким болезненным способом.
– Я хочу, чтобы Мои чада были здоровыми, чтобы они радовались жизни, наслаждались ею. А не чтобы ты губил себя. Какой в этом толк? Итак, не заботьтесь! – говорит тебе Христос.
Бог дал тебе тело, жизнь, даст и остальное. Если Он дал тебе наивысшее – жизнь, то неужели не даст и нужного для нее? Если Он дал тебе тело, то неужели не даст пищу, не найдет, как сделать, чтобы всё произошло так, что у тебя и еда будет, и других нужд ты тоже не будешь знать? Вопрос, однако, в том, чтобы ты ощутил Его отцовство, любовь, надежность, заботу, которую являет тебе Бог. И всё это будет.
Прежде всего ищите Царства Божия. А мы ищем исключительно многого, однако всё это вторично. Ищи же прежде всего своего спокойствия, рая, тишины в душе, Бога, Который коснулся бы тебя, и чтобы ты к Нему прикоснулся и затем увидел, как всё будет замечательно. Это вопрос приоритета, разве это для тебя не важно?
Ладно, делай что хочешь, но только увидишь, к чему тебя это приведет и как ты измучаешься. Никто тебя не станет наказывать, наказание придет само собой. Неправильный выбор скрывает в самом себе наказание.
Тебя никто не наказывает. Бог приходит и говорит тебе:
– Я люблю тебя!
Но ты отвечаешь Ему:
– Отойди! Спрячься вон туда, в угол!
– Да, Я ухожу в угол, но знай, что Я люблю тебя! – говорит Он.
– Отойди же! – повторяешь ты.
Но когда ты говоришь: «Отойди в угол!» – и решаешь: «Не буду больше молиться, не буду ходить в церковь, не буду причащаться, не буду успокаиваться», – и в жизни терпишь неудачи и падаешь, кто же тогда виноват? Разве кто-нибудь наказывал тебя? Разве ты не сам сделал этот выбор? Поэтому предоставь Христу, чтобы Он обновил твой ум, чтобы сокрушил его и воздвиг заново, чтобы дал тебе новые глаза и ты стал смотреть на мир по-новому. Это превосходно.
Одна женщина сидела у себя в лоджии и смотрела в доме напротив на вывешенное белье своей соседки, которое было грязным. И говорила мужу:
– Ой, поди посмотри! Да эта напротив совсем не умеет стирать! Ты посмотри, как она извозила белье! Да на нем же грязь! Зачем его вывешивать, если оно такое грязное?
Сказала она это раз, сказала два, и так каждый раз, когда соседка вешала белье, она комментировала: «Да соседка просто не умеет стирать! У нее белье грязное!» – пока однажды утром не проснулась, пошла к мужу и сказала ему:
– Послушай, послушай! Наконец-то! На этот раз у нее белье чистое! Она в конце концов научилась стирать!
Муж повернулся и сказал:
– Белье у нее и не было грязным, просто я, милая моя, решил помыть окна в лоджии, которые ты уже давненько не протирала. Они были все в пыли и грязи, и поэтому тебе казалось, что весь квартал вокруг грязный.
Жена на него посмотрела.
– Да, это правда, и не смотри на меня! – сказал он ей.
Белье у соседки всегда чистое, и люди тоже всегда отличаются от того, что ты себе думаешь. Но ты так научился смотреть на жизнь, так был воспитан, и ум твой привык к этому.
Всё учение Церкви, всё послание Христа заключается в том, чтобы мы очистили свой ум. Ум твой должен выбросить всё непотребное и сохранить полезное, то есть выбросить представления, говорящие тебе, что ты не добьешься успеха, что Бог тебя не любит, что ты один, что вокруг тебя одни опасности и поэтому ты постоянно боишься. Это то, во что мы поверили, однако не это истина. Истина – это в точности обратное: что мы живем в пространстве, вытекающем из Божией любви, Его Покрова и Промысла.
Великое дело – ощутить безопасность, то есть заставить свой ум успокоиться и очиститься. Ум в любом случае не показывает нам истинной картины жизни, а вводит в заблуждение. Игр у ума исключительно много, и он нас запутывает. Поэтому мы что делаем? Мы молимся Богу, чтобы Он очистил его, и говорим:
– Господи, отними мои мысли, запутывающие меня, и вложи Твои мысли.
Христос говорит:
– Я это и пришел сделать: вложить Свой ум в твой ум. Ты хочешь, чтобы твой ум смешался с Моим умом и чтобы ты сказал: «Мы имеем ум Христов»?
Мой ум, способ, каким я смотрю на всё, – это способ, каким Христос на это смотрит. Когда перед Христом стоял какой-нибудь человек, Он проявлял к нему любовь, понимал его, оправдывал, прощал ему. И я так же буду смотреть на жизнь, на другого, когда передо мной окажется какой-нибудь телесно и душевно грязный человек. Христос его любил, смотрел на него умом, видящим через одежду, за телом и грязью Он видел благое сердце. И я буду делать так же с моим умом.
Я начну верить, что другой – мой брат, что он хороший, что мы с ним – одно, мы братья. Всё, что я делаю, буду делать для него и для Христа, и буду верить, что Христос – в лице моих братьев. То есть кроме молитвы, которую я совершаю, и Его Святых Таин, я буду ощущать Господа и в других людях.
Если я научу свой ум смотреть так на людей, тогда буду жить как в раю. Другие могут называть меня безумным, странным, глупым, дураком, как угодно, но я буду видеть, что в жизни я могу преуспеть. И даже то, что другие будут поносить меня и называть глупым и безумным, мой ум не будет воспринимать так, чтобы раздавить меня.
Ты назвал меня безумным. Но я постоянно слушаю Христа в себе, и Он меня любит и сказал мне:
– Ты вовсе не безумный, и Я тебя очень люблю!
Кто-то назвал меня безумным, а остальные шесть миллиардов людей на планете Земля не называли меня так, а некоторые даже сказали мне, что меня очень любят. Если я начну думать о том, что говорит мне один, что говорит другой, и ум мой устремится к подобным заключениям, то я заболею. Поэтому буду иметь Христов ум, чтобы он руководил меня по жизни. Я вникаю в Его жизнь и слушаю Его, как Он меня направляет, учит и постоянно говорит мне:
– Я люблю тебя, но только держи свой ум чистым!
– То есть что мне делать, Господи?
– Не обсуждай других, не подавай своему уму пищи из таких отходов. Тебя не касается, что делают другие. Держи свой ум чистым. Держи свой ум спокойным, и так увидишь, как твоя жизнь станет гораздо спокойней и счастливей. Ты станешь магнитом, притягивающим Божию милость, ты будешь привлекать Божию благодать, потому что в твоем уме не будет смятения, волнения, страха, паники, неверия.
Великое дело – верить. Вера успокаивает ум и не допускает до тебя помыслов терзания и страха. Вера воскрешает тебя, воздвигает, поднимает тебе настроение, меняет твое устроение, ободряет дух.
Помнишь, сколько раз Господь говорит: «Что ты испугался, маловер? Зачем ты помышляешь в себе такое?»[6]. Христос всегда укорял неверие, Он укорил и апостолов за их жестокосердие и неверие.
Молюсь, чтобы ты жил в мире, который, может, и такой, какой он есть, однако ты на него смотри красиво. И не надо витать в облаках: мы не живем ложными ощущениями, нам известны страдания и проблемы жизни.
Кто-нибудь скажет:
– То, что ты говоришь, – это не психологические приемы и ложные мысли?
Нет, это не ложные мысли, внушаемые вам с целью ободрить нас.
– Но это же ненормально – смотреть на вещи так оптимистично!
А почему ненормально? Почему, разве человек не борется с помощью Божией благодати и так преуспевает? И если то, что я говорю, не истинно, тогда что же истинно? Неужели то, что сказала эта девушка, желающая покончить с собой, более истинно, то есть что надо положить конец своей жизни? До этого ее довел ее смятенный ум – это ли более здоровое?
Мы видим, как на деле действует этот метод смиренной молитвы, доверия Богу, предания себя Его воле и отсутствия забот, тревоги и паники по разным поводам. Этот метод приносит утешение, улаживание проблем, а спустя несколько дней ты действительно увидишь, как то, что занимает тебя сейчас, начнет решаться. Для Бога это – просто игра: решить твою проблему, для Него это ничто, это так легко, однако Он хочет увидеть твою уравновешенную душу, твой улегшийся, спокойный ум, в котором, как в тихом озере, сияет лицо Бога, потому что после бури оно не может сиять, в бурю ты не можешь увидеть Его воли. Для этого надо успокоиться, помолиться, а ты давно уже не молился, давно не предавался молитве.
Сколько времени продолжается буря, столько да продолжается и твоя молитва. Как ты можешь оставлять свой ум так надолго и сидишь, погрязаешь и утопаешь в тине разочарования и отчаяния? И когда кто-нибудь говорит тебе, чтобы ты помолился, ты этого вообще не хочешь. Молись же и так обретешь покой.
Молись той молитвой, какая тебе нравится. Я бы тебе по-дружески посоветовал читать Псалтирь – дома, я имею в виду, а не в храме, чтобы ты увидел, как один человек (то есть пророк Давид) говорит Богу, доверяется Ему, постоянно обращает свой ум к Богу, – и так ты увидишь, как решатся твои проблемы.
Не забывай, что жизнь начинается сейчас (когда закончится радиопередача), потому что сейчас ты увидишь своего ближнего: брата, ребенка, мужа, жену, соседа, коллегу. Радиопередачи – это хорошее дело, однако они не жизнь. В жизни ты будешь вести борьбу, молить Бога, чтобы Он дал тебе просвещенный, спокойный ум, который направлял бы твои стопы, и увидишь, что то, что сегодня заставляет тебя страдать и ты постоянно говоришь: «Что же будет?» – через какое-то время наступит момент, когда ты будешь благодарить за это Бога, будешь креститься и говорить: «Господи, Ты всеблаг. Но тогда мой больной ум видел всё в черном».
Оно не было черным, оно было очень светлым. Очисть же стекла, очисть окна своей души, чтобы видеть белье соседки, весь квартал, весь мир и всех людей хорошими, чистыми и чтобы ты больше не смотрел на всякие проблемы как на проблемы, а чтобы называл их уже уроками, возможностями, удобными случаями, которые Бог подает тебе, чтобы ты продвинулся вперед и перешел из первого класса во второй, а затем поступил в гимназию, лицей и при этом говорил себе: «Уровень трудности потому повышается, что Бог хочет возвести меня по лестнице святости, а это по-другому не бывает. Я получил один урок, сейчас получу еще один. Но не буду смотреть так негативно на вещи и говорить: “Бог меня оставил!” – потому что сейчас мой ум просветлен. Сейчас я буду говорить в точности обратное: Бог меня любит, я чувствую это, я верю в это, я так думаю, и эта истина напояет мою душу!»
Молюсь, чтобы Бог просветил твой ум, и ты помолись о моем уме и о всех людях. Да дарует нам Бог чистый ум, да дарует нам новый ум, да дарует Он нам Свой ум!
А.Б.Зубов, российский историк, религиовед и политолог, доктор исторических наук.
" Сегодня очень значимый день в Православном календаре. Воспоминание о страшном суде. В церквях читаются слова 25 главы Евангелия по Матфею: "Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов -по левую. Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили?когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим, и одели?когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе? И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне. Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня. Тогда и они скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не послужили Тебе? Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне. И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную".
Страшным судом заканчивается время. За ним, как верят христиане, - вечность. Год, 365 дней, в очень многих традициях - образ полноты времени, всего бытия в его временном измерении. Завтра утром начнется время вновь. Точнее, первая неделя - масленицы - образ еще довременного бытия, образ Рая до грехопадения. Пищевым символом этого является изобилие пищи, но исключение из пищи мяса, которого, по Библии, не ели в Раю и даже до времени Ноя. Следующее воскресение - изгнание из Рая, отделивших себя от Бога грехом эгоизма (самости), Адама и Евы. И начинается тягостная земная жизнь в уповании далекого искупления. Образ этого - 40-дневный пост. Только субботами и воскресениями (в память двух заветов) разрывается это время, символизирующее время до пришествия Христа во плоти. В другие дни не совершается святая Евхаристия, причащаются только Дарами, освященными в воскресенье, читаются не Евангелия, а ветхозаветные чтения (паримии). Всё это завершается в пятницу шестой недели поста. Потом день в день христиане идут с последними днями Иисуса - воскрешение Лазаря, Вход в Иерусалим, последний пасхальный Седер, взятие под стражу, распятие, смерть, сошествие во Ад и, наконец, чаемое от изгнания из Рая, свершается Воскресение Христово - "наша Пасха". Потом на семь дней, до Светлой Субботы, прорыв в пакибытие, в грядущую вечность. Светлая Седмица - это образ таинственной жизни иного века, вечности, которая будет после Страшного Суда. А потом вновь события земной жизни уже воскресшего Господа - уверение Фомы, Вознесение, и, как итог, сошествие Святого Духа - Пятидесятница. А потом - обычная жизнь этого, но уже преображенного Христом мира, когда Тело Его - Церковь в мире и не от мира, а мир внешний лежит во зле, как и раньше, как и будет лежать до последних дней этого бытия.
Но ключ к жизни в мире - слова Иисуса о Страшном Суде. Победа или осуждение, жизнь в Нем или во тьме внешней будет определяться и определяется уже не догматами веры, не ортодоксией, и не соблюдением установлений церковных - поста, молитвы, а только делами. "Вера без дел мертва". И делами не к Богу, а к ближнему - голодному, нагому, беженцу, заключенному в тюрьму или лагерь, к тому, кого видишь как цель через прицел снайперской винтовки, или поисковика бомбардировщика, тому, кого убиваешь словом, не менее чем пулей или бомбой. Вот это отношение человека к человеку определит судьбу каждого и определяет уже.
А как же вера? Как же пост, молитва, таинства - всё это только средства, которые помогают исполнить главное - возлюбить ближнего как самого себя, увидев в нем Христа, в каждом увидев Господа. Если эти средства ведут к цели (а они точно ведут при искренней вере и смирении) - прекрасно, а если это средства для самих средств, некий христианский культуризм - то грош им цена, они только в осуждение.
А как же иные конфессии, иные веры? Если средствами, используемыми в них человек достигает всепоглощающей любви к ближнему - он праведник, он будет по правую руку Христа на суде, хотя и не принимал Его по тем или иным причинам в земной жизни (помните - тем кто скажет хулу на Сына Человеческого - простится). А если любил узко - себя, своих единоверцев, свой народ, ненавидя иных, равнодушный к ним - он будет среди "козлищ". И никакие апелляции к правой вере не помогут уже - а будут только в осуждение.
Со вступлением (увы кратковременным!) в рай, дорогие друзья!"
(далее…)
«Не одеваю я нагих и не кормлю голодных, и вообще, отстаньте от меня…»
Притча о страшном суде — ее называют притчей, хотя можно было бы назвать пророчеством — неизбежно поражает читателя в самое сердце. Это голос Правды — той самой правды, которую мы знаем в глубине души, но обычно подавляем.
Поэтому когда ее голос достигает до нас извне — со страниц Евангелия — мы узнаем её и переживаем что-то… что трудно выразить одним словом. С одной стороны нас поражает нравственная правда и красота — да, мы знаем, всегда знали, что отзываться на чужую нужду, как мы бы хотели, чтобы другие отозвались на нашу, должно и правильно.
Мы знаем, что те, кто приходят на помощь страдающим ближним — благословенны; мы смотрим на них с несколько отстраненным восхищением. Мы знаем, что люди жестокосердные, которым нет дела до чужих страданий, прокляты — нас самих может возмущать чье-то пренебрежение к чужому горю. В сердце своем мы знаем, что это — справедливо. Это правильно, что милосердных людей примут, а жестоких отвергнут — мы внутренне с этим согласны. Пока речь не заходит о нас.
Все эти страждущие… их много, и многие из них — довольно неприятные типы. Да и я не миллиардер, а человек довольно скромного достатка, и мало чем могу поделиться. А среди людей, которые называют себя благотворителями, и призывают жертвовать им на благие дела, бывают мошенники… И как-то неприятно становится от этой притчи — ну да, я не одеваю нагих и не кормлю голодных, и вообще, отстаньте от меня… Наверное, они сами виноваты, и вообще вот есть миллиардеры — они пусть и помогают. Вообще интернет доносит до нас такое море человеческого горя и нужды, что мы тут ничего не можем поделать… так что зачем и браться…
Мы, падшие люди, живём в ситуации внутреннего конфликта — между тем, как мы считаем правильным поступать и тем, как мы поступаем на самом деле.
Притча о Суде говорит нам о той Правде, которую мы одновременно ищем, желаем, любим — и панически боимся, потому что у нас есть на это веские основания. Он был голоден, и мы не дали Ему есть. Наступит момент, и мы окажемся перед Его судом.
Но эта притча возвещается нам не в осуждение — а в спасение. Господь, как врач, ставит диагноз, чтобы предписать лечение. Наши сердца окаменены; в них есть место для страха (а не обделю ли я себя?) для ненависти (они наверняка сами виноваты!), для обвинения других (вот у них больше возможностей, вот путь они и помогают!), но не для доверия, любви и милости. И вот Бог хочет дать нам новые сердца. Как говорит Пророк, «И дам вам сердце новое, и дух новый дам вам; и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное. Вложу внутрь вас дух Мой и сделаю то, что вы будете ходить в заповедях Моих и уставы Мои будете соблюдать и выполнять. (Иез.36:26,27)
Великий пост — это время, когда мы открываемся Богу и даём ему возможность начать нас переделывать. Бог может и хочет сделать нас благословенными — людьми с плотяными, а не каменными сердцами. Ограничения в пище должны научить нас не бояться стеснить себя в чем-то; весь строй богослужебной жизни — обратить нас к осознанию нашего бедственного положения и побудить искать спасения во Христе. Трепет перед судом Божиим — изгнать страх в чем-то стеснить себя.
И время поста — это возможность начать понемногу оказывать милость. В древности мясная пища была дорогой — и отказываясь от нее, христиане экономили деньги, которые могли употребить на помощь нуждающимся. Явно не очень большие — но реальные. Все изменения начинаются с малого; человек, тело которого ослабло от долгой неподвижности и переедания, не станет атлетом за два дня. Но он может начать с того, что, в нынешнем состоянии ему доступно.
Так и человек, сердце которого не привыкло благотворить (а у кого привыкло?) может начинать с малого — может даже с ничтожного, с суммы, которую он готов выложить за чашку кофе, много, за шоколадку. Найти людей, которые действительно помогают нуждающимся — в приходе, в благотворительном фонде, определиться с кем-то, кто известен как люди честные, действительно употребляющие средства по назначению, и начать им жертвовать.
Поначалу — ничтожную сумму, которую можно оторвать безболезненно, но делать это регулярно, как человек, ослабевший от долгой неподвижности, совершает какие-то легкие упражнения. Благодать Божия, которая всегда ищет спасти человека, подхватит это малое, чтобы начать менять наше сердце изнутри, и превращать нас в тех благословенных, которые унаследуют Царство, уготованное им от сложения мира.
